Мастер может похвастаться не только своими профессиональными успехами, но и личной жизнью. Штерн был женат на красивейшей танцовщице Аллегре Кент, с которой у него родилось трое детей.

В конце шестидесятых годов он открыл собственную фотостудию, которая по тем меркам, была пределом мечтаний каждого, даже очень успешного фотографа. Именно на этой студии он сделал множество фотографий для престижных клиентов из редакционных и рекламных компаний. Работа в студии кипела семь дней в неделю, так как заказов было очень много. Однако, не смотря на свой успех, Берт не поставил съемку исключительно на коммерческую основу, оставляя место для интересных, креативных и эксцентричных фотографических проектов.

Изнурительная работа и постоянные стрессы сыграли с фотографом злую шутку, в результате чего Берт Штерн подсел на амфетамины. Вскоре он был госпитализирован, его брак рухнул и карьера пошла под откос. Сломленный и отчаянный Штерн покинул Нью-Йорк, отправившись в Испанию. На тот момент, фотохудожник потерял практически все...

Совсем недавно, был создан документальный фильм о жизни и творчестве выдающегося фотографа Берта Штерна, под названием – «Bert Stern: Original Mad Man» . В фильме Штерн рассказывает о главной страсти своей жизни – женщинах и фотографии.

Штерн вырос в Бруклине. В возрасте 16 лет он начал работать в журнале "Look" . "Я любил эту работу" , - говорит он, - но его предназначение заключалось в чем-то большем.

В «LOOK» он встретил Стэнли Кубрика , молодого штатного фотографа журнала. Штерна и Кубрика связывало нечто общее - "взаимная заинтересованность в красивых женщинах", именно это и способствовало их тесной и прочной дружбе. Так же он был знаком с арт-директором Хершалом Брамсоном (Hershal Bramson) и, хотя, формально, у него не было образования и опыта работы в сфере дизайна, он все-таки стал его помощником.

Во время работы в «Mayfair» Берт увлекся фотографией. Он купил камеру, научился проявлять пленку и делать снимки.

"Так как я был арт-директором журнала, я полагал, что у меня есть право фотографировать, в результате я стал еще и фотографом" .

Стремительное развитие карьеры молодого фотографа, было прервано началом Корейской войны. В 1951 году он был призван в армию США. Но Штерн так никогда и не видел войны в Корее. По рекомендации старого друга, который уже жил и работал в Токио, Берт Штерн был направлен в Японию, работать фотографом в департаменте. Там он научился пользоваться пленочной камерой, делая снимки и ролики для армии.

После завершения службы в конце войны, Штерн был не уверен в том, что ему стоит продолжать работать фотографом. «Flair» закрыли, и Брамсон теперь работал в небольшом рекламном агентстве Lawrence C. Gumbinner. Он пригласил Штерна поэкспериментировать с ним, создавая рекламу для водки «Smirnoff». Компания хотела, отказаться от идеи рисованного логотипа и использовать фотографию. Штерн сделал несколько пробных кадров для макета, которые впоследствии были одобрены. И, когда Ирвинг Пенн отказался от работы, кандидатура Штерна была одобрена, а он сам неплохо подзаработал на данном проекте.

"Я купил новую машину и отправился колесить по белым пескам пустыни в Нью-Мексико" .

Первая фотография Штерна для «Smirnoff» получила премию. Его фотографическая карьера началась.

Гуляя по 5-й авеню со стаканом Martini в руках, Штерн искал вдохновения, тогда-то он и заметил отражение, создаваемое окнами отеля Plaza, которое, как при искажении линзой оказалось перевернутым. "Тогда ко мне пришла идея, сфотографировать пирамиды в Гизе «вверх ногами», благодаря их перевернутому отражению, - но для этого я должен был лететь в Египет ".

Фотография пирамиды является символом новаторской работы Штерна и творческого взрыва, который произвела реклама в конце 1950-х и начале 1960-х годов.

Элеонора Мостел © Студия Берта Штерна. Берт Штерн, Египет, 1955

В 1962 году он начал фотографировать знаменитостей для рекламы и афиш. Однажды раздался звонок из Twentieth Century Fox, и Штерна пригласили сфотографировать Элизабет Тейлор на съемках фильма «Клеопатра» в Риме. Берту была предоставлена свобода делать все, что он захочет. "Я не делал серию фотографий", сказал он в интервью "TIME". "Я всегда любил снимать портреты, и на тот момент у меня уже был опыт в подобных съемках. К тому же, я уже фотографировал Ричарда Бертона, который играл Марка Анотония, в своей студии в Нью-Йорке. У них начался [Тейлор и Бартон] роман. Я подружился с этими ребятами, мы часто общались, и мне было гораздо интереснее делать более откровенные и искренние фотографии в работе с ними ".

Элизабет Тейлор, 1962

Для Штерна, занятие фотографией всегда было чем-то вроде занятия любовью - интенсивное, эмоциональное и чувственное. "Я был влюблен в каждого, кого фотографировал ", говорит он сегодня.

Примерно в то же время, как Штерн фотографировал Клеопатру, ему позвонили из редакции "Glamour" с предложением поработать. "Я действительно безумно хотел работать с "Vogue" ", - говорит он. "Если бы я не снимал для "Glamour", я бы возможно никогда не попал в "Vogue" ".

"В "Vogue" я подписал контракт, который предусматривал то, что у меня будет определенное количество страниц, где я могу делать все, что захочу. Тогда я подумал, что Мэрилин Монро никогда не фотографировалась для Vogue. Я не хотел делать fashion-съемку, не хотел, чтобы меня отправили в отдел аксессуаров и дали маленький чемодан с шарфами и ювелирными украшениями. Я планировал адаптировать для съемки один из люксовых номеров отеля Bel-Air Hotel ".

Как пишет сам Штерн: "Существовало два Берта Штерна. Один из них был Берт Штерн, которого обвиняли в хождении по лезвию бритвы... Который женился на своей первой жене со скрещенными пальцами... Которому была назначена встреча с роковой блондинкой. Этот Берт Штерн готов был отдать все, что у него было ради той единственной ночи с Мэрилин Монро. Другой Берт Штерн - муж и отец, ну и, конечно же, фотограф, который планировал сделать кадр, заработать денег, вернуться домой к жене и ребенку, и жить долго и счастливо ".

"В итоге я подготовил всё для съемки [в Bel-Air], когда все было готово, мы ждали мисс Монро, мне позвонили предупредить, что она прибыла. Я спустился вниз, что бы встретить её лично. Мы познакомились с Мэрилин по пути в номер. Она была одна, на ней был шарф, зеленые брюки и свитер. Я сказал ей: "Вы прекрасны", на что она ответила мне: "Хорошо, что вы это сказали ".

"[В номере] она осмотрелась и спросила про косметику. Я сказал, что особого макияжа нам не потребуется, и предложил немного подвести глаза. Она взяла один из шифоновых шарфов, которые там были, посмотрела [на него] и сказала: "Вы хотите сделать ню? " Так что это была ее идея". Фотографии создавались на протяжении 12-часовой фотосессии, которая продолжалась всю ночь до рассвета. "С ней было очень легко работать ".

"Я принес пленку и показал её арт-директору, Александру Либерману, в "Vogue", которые счел их замечательными. " Вскоре после этого у Штерна состоялся телефонный разговор, в котором Либерман говорил о том, что ему очень понравились фотографии, и он хотел бы, что бы фотограф продолжил работать в журнале, сделав Fashion-съемку.

Штерн вернулся в Лос-Анджелес и фотографировал Мэрилин еще два дня. На этот раз он работал не один, и съемка была более продуманная и запланированная, мастеру было трудно делать такие же спонтанные снимки, как в прошлый раз. Но однажды Мэрилин устав от переодеваний, попросила всех, кроме Штерна выйти из её комнаты, тогда, оставшись один на один с Монро он сделал те снимки, которые хотел. Изображения из этой серии остаются одними из самых знаковых и интимных портретов знаменитости из когда-либо сделанных.

В этот раз Штерн сделал фотографии черно-белыми, в то время, как работы из предыдущего проекта для Vogue были цветными. "Они позвонили мне и попросили макеты фотографий, " вспоминает Штерн. "Было что-то мистичное в этих снимках. В следующий понедельник она умерла ".

Vogue послал фотографии Мэрилин на утверждение её людьми, это была не обычная практика, но для снимков Монро в редакции сделали исключение. "Многие из фотографий, были промаркированы, перечеркнуты маркером [те изображения, которые, по мнению критиков, не отражали ее индивидуальность]. С одной стороны, я понимал, зачем они это делают, но с другой я был не согласен, мне нравились многие из перечеркнутых фотографий. Тогда художественный руководитель Херб Лубакин (Herb Lubalin), узнав о забракованных кадрах, захотел использовать их в новом журнале «Eros», который тогда только создавался. После переговоров с людьми Мэрилин, он получил разрешение на их использование ".

Одна из перечеркнутых фотографий Мэрилин Монро

В том же, 1962 году, свет также увидела "Лолита", созданная другом Штерна - Стэнли Кубриком. Он попросил Берта сделать несколько запоминающихся фотографий для фильма, которые в дальнейшем можно было бы использовать в рекламе. Тогда фотограф отправился на съемку 13-летней актрисы Сью Лайон и ее матери в магазине в Sag Harbor на восточном Лонг-Айленде. "Я вошел в магазин и увидел все эти забавные съемочные реквизиты – леденцы, солнцезащитные очки в форме сердца и прочее. Я не видел фильма, но я читал книгу Набокова, поэтому несколько идей для съемки у меня все таки было. Я всегда работаю со словами, которые потом становятся картинами ".

Казалось бы, ничего плохого со Штерном случиться не могло. "Я отлично проводил время. Вся жизнь в работе, и работа заняла всю мою жизнь ". Но в конце шестидесятых годов все пошло наперекосяк.

Вот что пишет по этому поводу сам Штерн: "Шестидесятые годы оказались лучшими. Это было сумасшедшее десятилетие не только в жизни Америки, но и в моей. Это были годы музыкального автомата с громким звучанием, больших денег и нового бассейна, это было время троих детей, фантастического дома с лужайкой и садом, слуг, огромной библиотеки с Пикассо над дверью и поездки на самолете на Огненную Землю. Тогда в нашем дворе росли шикарные двухметровые розы, которые вырастила моя Аллегра, в то время пока я фотографировал Американских красавиц в Нью-Йорке ".

Его брак разрушился, так же как и его здоровье и богатство. "Я сломался. Я собрал все свое имущество в двадцати футовом контейнере и отправился в Испанию ". Его браку был нанесен непоправимый удар, но он вернулся в Нью-Йорк и приступил к работе, пытаясь восстановить свою жизнь.

Вдохновленный PDR (Physicians Desk Reference), он задумал создать книгу - сборник фотографий, среди которых были бы и те, что принесли ему всемирную славу, и простые натюрморты, которые раньше нигде не публиковались. Книга, количество проданных копий которой в данный момент составляет около 18 миллионов экземпляров, направила Штерна в нужное русло, и к концу 1970-х годов он снова фотографировал.

В 1982 году, в двадцатую годовщину смерти Монро, Штерн опубликовал последние фотографии Мэрилин, которые раньше никто никогда не видел. Vogue разместила фотографии Монро на 12 страницах, и на этот раз были включены некоторые из изображений, которые когда-то были забракованы.

Через год Штерна познакомили с 13-летней девушкой Shannah Laumeister , которую он фотографировал, затем спустя четыре года они встретились снова. За последние три десятилетия, они вместе создали множество хороших снимков и подружились. "Вся наша жизнь была связана с камерой и съемками. Мы много работали вместе и постепенно становились все ближе и ближе друг к другу ", рассказала Laumeister редакции «TIME».

Шесть лет назад, Laumeister и Штерн поменялись ролями. Она начала документировать жизнь фотографа.

В результате фильм, «Bert Stern: Original Mad Man», является откровенным и показательным портретом фотографа – по словам Laumeister, это "несовершенное кино... в характерах людей есть противоречивость. Мы все противоречивы. Когда включается камера, все невольно начинают позировать и притворяться ".

Отношения Laumeister и Штерна – это отношения музы и мастера - это интимный и сложный момент, и фильм отражает это. "Я хотела, попытаться сохранить интимность данного фильма, я стремилась сделать его особенным. Он потрясающий человек, который создал гениальные фотографии. Он человек, у которого в свое время были и связи, и деньги, но он все равно таинственный и непонятный ", - говорит Laumeister.

На выставке в Staley-Wise, куратором которой является Laumeister, будет представлено 50 фотографий Берта Штерна, дата начала совпадет с датой презентации фильма.

Элизабет Тейлор и Ричард Бертон, 1962

Ричард Бертон, 1961

Мэрилин Монро, "Блестки" 1962

Один из самых талантливых детских и семейных фотографов, Екатерина Штерн известна и за пределами нашей страны: не каждый ее коллега может похвастаться своими работами на обложках зарубежных журналов. А еще она человек с большим сердцем и чистой душой, ведь иначе с детьми работать невозможно, и это ее твердое убеждение.

Екатерина, добрый день! Первый вопрос - традиционный. Давайте вернемся в прошлое и вспомним, как же вы открыли для себя мир фотографии? Когда впервые взяли в руки камеру?

Фотография в моей жизни давно... Тысячи кадров из разных поездок, сделанных всевозможными мыльницами и псевдозеркалками. Снимать я любила всегда, много. Я очень люблю путешествовать и побывала во многих странах и городах. Отовсюду везла тоннами сначала пленки, потом уже флешки с файлами. Мой домашний архив завален фотографиями, но это были, конечно, просто любительские снимки. Хотя у многих моих друзей до сих пор висят дома на стенах портреты их деток, снятые моим стареньким «Олимпусом». И что самое приятное - мне и теперь за них не стыдно. Интуитивно сложились там и эмоции, и композиция.

Я почти девять лет проработала в Останкино на телевидении и совершенно не планировала менять работу. Но в жизни всегда происходит много интересного, и мое увлечение фотографией, любимое дело скоро превратилось в профессию. Вот такой вот неожиданный поворот событий. И как бы ни было здорово на ТВ, работать на дядю стало уже не так интересно. Появилась свобода передвижения, новая сфера деятельности, где хотелось попробовать что-то новое, реализоваться через собственное творчество, построить свой маленький бизнес.

Два высших образования очень помогают в моей профессии. Кругозор и мировосприятие, которые дает фундаментальное университетское образование, а также знание маркетинга как никогда пригодились мне в этой, казалось бы, творческой сфере. Однако коммерческий фотограф не просто занимается творчеством, как полагают многие. Он еще и должен быть хорошим бизнесменом, чтобы стать успешным, иначе хобби останется просто хобби... Хотя честно скажу: я мечтаю снимать только для себя, только для удовольствия, чтобы бизнес не касался фотографии. Ведь творчество - это так здорово!!! Даже на коммерческих съемках я фотографирую так, как подсказывает мне сердце, иначе работы станут скучными и «сухими».

- Помните свой первый фотоаппарат?

Конечно помню! Мой дядя подарил мне на день рождения «Смену». Я им так никогда и не воспользовалась. Сначала «снимала» игрушки и людей из окна, без пленки, естественно. А потом появилась жажда посмотреть, что там внутри, и камера была благополучно разобрана на запчасти.

- Вы изучали фотографию самостоятельно или профессионально?

Я самоучка. У меня была попытка поучиться в онлайн-школе, но не сложилось... По разным причинам. Просто не мое, наверное... Путь самоучки - не самый плохой, но самый длинный. В сети можно найти очень много информации, но отделить зерна от плевел довольно затратно по времени. Сегодня, оглядываясь назад, могу сказать точно, что я бы не пошла по этому пути. Я потратила год на самостоятельное обучение, когда могла научиться всему за пару месяцев, если бы нашла для себя наставника и брала частные уроки у того, кто меня вдохновляет. Потом было много различных мастер-классов, но к тому времени я туда опоздала уже года на два. Нового вынести получалось все меньше и меньше. Иногда одна какая-то деталь, фраза наталкивает тебя на невероятные мысли, приходит вдохновение, и опять получается новый виток в работе, в творчестве. Я очень люблю учиться и продолжаю делать это без остановки, ведь в любом бизнесе, как только ты останавливаешься, ты сразу становишься позади всех. А я так не люблю. Мне нравится всегда узнавать что-то новое.

- Был ли знаковый кадр, сделав который, вы поняли, что хотите заниматься детской и семейной фотографией?

Кадра как такового я не помню. Решение возникло из нескольких составляющих. Я люблю снимать людей, деток - особенно: неподдельные чувства, эмоции, маленькие ручки и такие чистые глаза... Разве это не повод посвятить свою работу самому ценному в жизни - семье, любви, отношениям и, конечно же, детям! Это эмоциональная сторона моего решения. Была и рациональная. Я начинала свою фотографическую карьеру в Киеве. На тот момент именно узкоспециализированных детских и семейных фотографов было очень мало. Мне показалось, что развивать свой бизнес в этой нише перспективно.

Легко ли вы находите общий язык с маленькими моделями? Как вы думаете, должен ли быть у детского фотографа особенный талант, скажем, внушать доверие...

Я очень легко нахожу общий язык с детками. Так было всегда, и для меня это никогда не являлось проблемой. Просто нужно жить их жизнью, интересоваться тем, что интересует ребенка, а не сюсюкать и откупаться игрушками или обещать сладости, если он будет хорошо позировать в кадре. Дети очень остро чувствуют фальшь! Я всегда влюбляюсь в своих маленьких и больших героев. Мне нравится находить с ними общий язык, точки соприкосновения, играть в игры и смеяться вместе с малышами. Для ребенка каждая съемка должна быть праздником, игрой, приключением, чтобы в следующий раз он с удовольствием ждал новой встречи с вами. Да и родители не должны запомнить этот день как испытание. Самые чудесные эмоции и впечатления должны остаться у всех членов семьи, и это одна из моих самых главных задач.

Есть ли семьи, с которыми вы работаете уже несколько лет? Как вы думаете, кем в таком случае становится для ребенка семейный фотограф? Ведь это человек, на глазах которого малыш взрослеет...

Да, и таких семей у меня много.... Мне приятно понимать, что детки меня ждут. Это так трогательно, когда ты приходишь в дом, и малыш с распростертыми объятиями бежит тебе навстречу и кричит: «Тетя Катя пиехала фатаглафиваваться!!!» Дети не забывают тебя, помнят детали прошлых встреч, родители принимают у себя в доме как близкого человека, знают твои предпочтения, всегда стараются чем-то угостить и порадовать. В такие семьи приятно возвращаться снова и снова. Кто-то со временем становится просто другом, кто-то из родителей загорается моей работой, моим творчеством и приходит ко мне учиться. Для меня еще крайне ценно, что мне доверяют снимать свои семьи мои коллеги; это, конечно, двойная ответственность. Благодаря такой работе у меня столько друзей и знакомых уже не только по всей России, но и по всему миру. Это ли не фантастика?

Вы участвовали в фестивале «ОБЪЕКТИВно о детях». Расскажите, пожалуйста, чем он для вас является? Как вы думаете, могут ли подобные мероприятия способствовать развитию детской фотографии?

Да, я была участником фестиваля и хочу сказать, что это чудесный проект. Хочется пожелать ему дальнейшего развития и процветания, это очень хорошее дело - заниматься развитием детской фотографии в России!

Какое определение семейному фотографу вы можете дать? Какие личностные качества необходимы для работы семейным фотографом?

Надо быть человеком с большим сердцем и чистой душой. Иначе дети просто не пустят вас в свой мир.

- Какие съемки вы предпочитаете: студийные или open air ?

Я не очень люблю снимать в студиях. В Москве выбор студий большой, но я отдаю предпочтение лишь нескольким из них, где мне нравится не только свет, интерьер, но и общая атмосфера, доброжелательность и клиентоориентированность персонала. Предпочитаю всегда работать либо дома у своих героев, либо на улице: это всегда как-то более естественно и похоже на их жизнь. А для меня важно, чтобы на фотографиях они были самими собой.

- А как обстоит дело с фотосъемкой своих близких? Остается ли время для них?

На съемки время бывает, а вот на обработку... Лежат домашние архивы до лучших времен, и это очень меня расстраивает. Но я не теряю энтузиазма, скоро-скоро семейная фотокопилка пополнится интересными и красивыми книгами из наших путешествий.

- Какой цели в фотографии вы хотели бы достигнуть?

Достигая профессиональных успехов, для меня очень важно не потерять творческое начало.

- Расскажите, пожалуйста, о своих достижениях.

Не секрет, что мои фотографии принимают участие во многих международных выставках, публикуются в разных печатных и интернет-изданиях, стали обложками известных детских журналов в России и за рубежом. Я являюсь лидером Ассоциации детских и семейных фотографов, призером ежегодной Международной премии детских и семейных фотографов. Провожу мастер-классы по всей России, в Европе и даже Азии. Есть еще один предмет моей гордости - недавно мы с коллегами открыли школу для начинающих фотографов HIGHSHOOL, которая набирает обороты с невероятной скоростью, и этим детищем мы очень гордимся.

Но все это несравнимо с тем счастьем, которое я испытываю от творчества, от общения со своими маленькими и большими героями съемок, от того, чем я горю, что делаю, чем живу!

- Насколько для вас важна постобработка?

Постобработка - очень важный «упаковочный материал» для любой фотографии. Много ее или мало, заметна она постороннему глазу или нет - это уже вопрос профессионализма и творческой задумки самого автора. Но фотография без постобработки не раскрывается, и для меня это важно.

Меня часто спрашивают, как я делаю такие чистые цвета? Не секрет, что Canon снимает довольно серую картинку, и моя задача - посредством постобработки именно улучшить цвета, сделать их приятными глазу, чистыми. Я еще до того, как снять кадр, уже понимаю, каким он будет на выходе. Это важно, ведь постобработка существует не для того, чтобы спасти неудачный кадр: она помогает картинке раскрыться, сделать ее немного «вкуснее», помочь передать эмоциональную составляющую, подчеркнуть глубину и объем. Поэтому важно научиться сразу снимать чистые исходники, чтобы не тратить безумное количество времени на обработку.

- Фототехнику каких производителей вы используете?

Я использую камеру и парк объективов фирмы Canon, хотя первой моей зеркалкой стал Nikon.

- Есть ли у вас любимые объективы?

Да, мой безусловный фаворит - 85 mm f/1,2.

- Участвуете ли вы в конкурсах? Как вообще относитесь к конкуренции?

Да, я участник многих российских и международных выставок, призер всевозможных конкурсов. Конкуренция? Ее не существует! На каждый товар найдется покупатель, я искренне в это верю. Главное - оставаться верной самой себе. А успешные коллеги - это мой лучший стимул двигаться вперед, расти, развиваться. Я дружу со многими известными детскими фотографами, потому что считаю: нет ничего лучше и полезнее теплых отношений; и это уж точно лучше, чем рефлексия, вызванная чужими успехами и победами.

- Какие советы вы можете дать начинающим фотографам?

Снимайте сердцем! И все обязательно получится!!!

Огромное спасибо за то, что нашли время ответить на наши вопросы! Желаем вам удачи и новых прекрасных кадров!

Спасибо! Удача в нашем творчестве - тоже важная составляющая, как это ни странно.

Анкета. Об авторе

Техника: Canon.

Выставки, награды, достижения:

лидер Ассоциации детских и семейных фотографов ДИСФО;
призер ежегодной Международной премии детских и семейных фотографов;
организатор и участник многочисленных российских и международных выставок в нашей стране и за рубежом;
читаю авторский мастер-класс по детской и семейной фотографии во многих городах России, Европы, Азии;
один из основателей школы для начинающих фотографов HIGHSCOOL;
мои работы опубликованы на обложках разных журналов России, Европы, Америки, Азии.

Источник вдохновения: сама жизнь во всех ее проявлениях!

Он не был первым, кто фотографировал её, но точно стал последним. Июль 1962 года, молодой фотограф Берт Стерн делает серию снимков необычно расслабленной и игривой, близкой и далекой Мэрилин Монро . Несколько недель спустя она умирает. То, что журнал Vogue задумывал как восьмистраничный оммаж звезде экрана, превратилось в некролог. И вошло в историю фотографии как "Marilyn"s Last Sitting".

"Вы прекрасны!" Такими были первые слова, которыми Берт Стерн встретил Мэрилин Монро. А что ещё может сказать мужчина, когда неожиданно находит себя лицом к лицу с женщиной, чьи роли и сексуальная привлекательность уже свели с ума миллионы людей во всем мире?! "Stradivarius of sex", как известный писатель Норман Мейлер однажды назвал Монро. Она могла оказаться простой выдумкой кино, творением макияжа и бигуди, света и удачного ракурса... Так что, восклицание Берта было просто-напросто переводом мифа в реальность. К тому же, слова были искренними и спонтанными - они, кажется, понравились ей. "Правда? Какие приятные вещи вы говорите".

P.S. Апгрейд поста годичной давности. Собраны все фото серии.

Все фотографии кликабельны. Чтобы увидеть фото в большем размере, нажмите на него.

Из книги "Photo Icons: The Story behind the Pictures ". . Перевод с анг. (с)

Это прозвучало немного самоуверенно: не смысл, но сама манера в какой это было сказано, не "что", а "как". Мэрилин хорошо знала, насколько она привлекательна. Она также знала, что единственным ее капиталом в мире является красота. Если бы не она, Норма Джин Бейкер так бы и осталась безвестной девочкой с кошмарным детством у нетерпимых приемных родителей, тремя разводами, примерно дюжиной абортов и выкидышей - а ведь ей так хотелось стать матерью. А еще эта мучительная связь с американским президентом...

Мэрилин пыталась бросать вызов всемогуществу студий. Впрочем, безуспешно. Тем не менее, картины с её участием пользовались оглушительной популярностью, хотя, по мнению критиков, ни один из фильмов не вошел в историю кино. К тому же, гонорары Монро были значительно ниже, по сравнению с вечной ее соперницей брюнеткой Элизабет Тейлор. Во время съемок "Клеопатры" Лиз получала за одну неделю больше, чем Мэрилин за весь фильм. Возможно, взгляд в зеркало компенсировал Монро все издержки. Она была красива и никто не мог забрать этого - только время, алкоголь и таблетки, уже ставшие неотъемлемой частью жизни. Было ли правдой, что ей двигал страх перед старостью, когда она приняла смертельный коктейль из шампанского и барбитуратов в ту ночь 4 августа 1962 года? Или это было убийство, как многие думают, заказанное кем-то могущественным, чтобы постыдные тайны никогда не открылись? Смерть Мэрилин Монро по сей день остается величайшей загадкой XX века.

Но сейчас только июль. Шикарный Bel Air Hotel в Лос-Анджелесе. Неплохой адрес и самое подходящее место для воплощения идей, о которых фотограф Берт Стерн едва смеет мечтать. На момент съёмки ему 36 лет и он уже один из самых высокооплачиваемых мастеров в Нью-Йорке, а, значит, и во всем мире. С тех пор как он делал эффектные рекламные фото для бренда Smirnoff - маленький подвиг во времена холодной войны - Стерн стал невероятно популярным фотографом. У него был выгодный контракт с американским Vogue, что означало подлинное признание.

Стерну было 18 лет, когда он увидел снимок с натюрмотром Ирвина Пенна, который стал для него откровением. Но вдохновила и повлияла на выбор карьеры фотографа сама жизнь в тех местах, где она бьет ключом: чувственная и полная, волнующая и эротичная. Стерн абсолютно соответствовал образу, который Микеланджело Антониони гениально показал в середине 60-х в своем фильме "Фотоувеличение" (Blow Up). Но даже раньше, чем маэстро кино, Берт обнаружил, что камера является идеальной dreammachine, которой она стала для поколения фотографов, последовавшем за Дэвидом Хеммингсом.

И какая же самая дерзкая фантазия может быть у молодого фотографа? Снять Мэрилин Монро обнаженной. Надо представить себе то время, 1950е-начало 60х, чтобы оценить всю смелость его притязаний. При этом, несмотря на многообещающую карьеру, Стерн всё ещё был никто - по сравнению с Монро, "Американским Секс-Символом №1". Она была интернациональным идолом, глобальной pin-up girl, маяком на горизонте мужских грёз. "Сладким ангелом секса", по словам Нормана Мейлера. На всех пяти континентах, мужчины, искушенные в искусстве любви, жаждали ее, а юнцы не смели даже мечтать. Мэрилин была избавлением. Бессчетное количество фотографов снимали ее частенько в вызывающих, дразнящих позах. И это очень впечатляющая компания: "заявить права" на открытие Мэрилин мог бы Андре де Дьен; свой взгляд на нее был и у мастера гламура в моде Сесила Битона, и у Альфреда Эйзенштадта, и у Эрнста Хааса, и у Анри Картье-Брессона - самых выдающихся мэтров. Она позировала Ричарду Аведону и Мильтону Грину. Филипп Халсман, Фрэнк Поволны и Леонард МакКомби делали ее портреты. Мэрилин нравилось фотографироваться. Она любила присутствие камеры и знала, как позировать. Совершенно без одежды, впрочем, она снялась лишь однажды. Еще в 1949 году Том Келли сделал знаменитый снимок обнаженной Мэрилин на красном фоне для календаря. В 1953 году этот снимок перепечатал “Плейбой”, впервые за историю журнала - на развороте. Кстати, это чуть не погубило карьеру Монро в Голливуде. Некоторые считали, что её фильмы были слишком пропитаны густым эротизмом, а роли не отличались глубиной. Незабываемая сцена из "Лихорадки седьмого года" - где Мэрилин стоит на решетке подземки в развевающемся платье - стала одной из самых знаменитых в истории кино. И всё же, двойственное отношение к сексуальности было одним из многих противоречий, свойственных пятидесятым годам.

"Первый раз я встретил её на вечеринке Actors Studio, в Нью-Йорке в 1955 году. Я пришел вместе с другом и сразу увидел Мэрилин Монро. Она была центром внимания. Окружена мужчинами и весь свет, казалось, направлен только на нее. Белокурые волосы, сияющая кожа, мерцающее платье изумрудно-зеленого цвета, облегающее ее тело как покров из влажной зеленой краски. "Посмотри на ее платье", - сказал я своему другу. "Говорят, его шили прямо на ней", - ответил он. "Как же она его снимет - разрезав бритвой?", - удивился я. Увидев Мэрилин всего лишь несколько минут назад, я уже мысленно раздевал ее."

Эта навязчивая идея воплотилась в июле 1962 года. После Дьена и Битона, Аведона и Грина, сейчас ему, Берту Стерну, было позволено снимать обнаженную Монро - ту самую Монро, мечты о которой окрыляли его с 1955 года, кого он желал с тех пор как помнил себя.

Dom Perignon 1953 года охлажден и роскошный сьют №261 на верхнем этаже Bel Air Hotel превратился во временную фотостудию.По его просьбе, Vogue прислал накидки и вуали из тонкого газа. Освещение на месте, портативный музыкальный центр установлен. Стерн хочет не только создать пространство вне дневного света, но и правильный звуковой фон. Аведон, в свое время, например, беспроигрышно выбирал Синатру - Берт ставит Everly Brothers.

Редакция поверила обещанию фотографа сделать снимки Монро не менее удивительными, чем спонтанное "да" от самой Мэрилин. "Шикарный лайнер" среди журналов, Vogue никогда не публиковал ни строчки об актрисе. Норма Джин Бейкер вряд ли происходила из той социальной среды, которой издание посвящало свое внимание и свои страницы. Но Мэрилин настолько стала неотъемлимой частью Великой Американской Мечты, что даже Vogue, где создание волшебства и грёз было профессиональной обязанностью, не мог больше игнорировать ее существование. Фотосессия задумывалась как начало триумфального шествия Монро в элегантном мире Conde Nast. Увы, она стала ее эпитафией.

За окном смеркается, и Берта Стерна охватывает беспокойство. Он знает, что Мэрилин чудовищно непунктуальна и безропотно ждет ее уже добрых пять часов. Что если она придет ненадолго? Что если Дива из Фильмов имеет мало общего с реальной женщиной? В конце концов, ей за тридцать, и она действительно немного пухловата, как он видел в "Неприкаянных"... Вчера вечером, прогуливаясь в одиночестве в саду Bel Air, он убеждал себя, что женатому мужчине и отцу маленькой дочки не пристало питать неясные надежды.

"Я готовился к приходу Мэрилин как нетерпеливый любовник. И всё же, я был там, чтобы фотографировать. Не заключать ее в объятия, а превращать в оттенки, планы и формы, а в конечном итоге - в изображение на журнальной странице".

Из размышлений Стерна вырвал телефонный звонок: мисс Монро прибыла. "Я медленно положил трубку и сделал глубокий вдох".
Он встретил звезду в холле отеля и удивился - она была одна. Ни телохранители, ни пресс-агенты, ни даже ближайшая помощница Пэт Ньюкомб не сопровождали Мэрилин.

"Она похудела и эта перемена очень преобразила ее. Живая Монро была намного лучше той жеманной пышки, что я видел в фильмах. В бледно-зеленых слаксах и кашемировом свитере, она казалась тонкой и изяшной, с соблазнительными изгибами в нужных местах. Волосы Мэрилин были закрыты шарфом, а на лице не заметно и следа косметики. И она была великолепна. Я ожидал - и боялся - увидеть искусно сделанную фальшивку. Нет. Монро была настоящей.
В какой-то момент я спросил, не спешит ли она. "Нет. А почему вы спросили?, - ответила актриса. "Я подумал, у Вас будет минут пять от силы". - "Вы шутите", - совершенно профессионально улыбаясь промолвила Мэрилин. "Хорошо, - осторожно произнес я. - Сколько времени у Вас есть?"- "Столько, сколько потребуется".

Съёмка продолжалась более двенадцати часов. И Берт Стерн, юноша из простой бруклинской семьи, получил то, на что так долго надеялся. Всё. Почти всё. По его просьбе, Мэрилин снимается без макияжа или наносит немного подводки и помады; по его указанию, она заворачивается в боа, даже прозрачные шали пошли в дело.

"Вы хотите, чтобы я разделась?" - спрашивает Монро. - "О, ....полагаю да! Но это будет не совсем "ню". У вас будет прозрачный шарф ", - отвечает заикающийся фотограф. "И насколько он прозрачный?" - "Это зависит от освещения".

"А мой шрам будет заметен?" - интересуется Мэрилин.

Стерн не понял, что она имеет в виду и Монро объяснила, что шесть недель назад ей удалили желчный пузырь. Берт уверяет, что без проблем заретуширует след, и вспоминает высказывание Дианы Вриланд о том, что "женщина красива своими шрамами".

"Мне не надо было говорить ей, что делать. Мы вообще едва разговаривали друг с другом. Просто сразу сработались. Я снимал много женщин, но Мэрилин была лучшей. Она подавала идею, я щёлкал затвором, вспышки так и сияли - оп! - и через долю секунды мы получали нужный кадр".

Vogue понравились снимки. Александр Либерман, в то время всемогущий арт-директор, объявил их "потрясающими". Хотя Стерн знал, что у Либермана всё было "божественным". В этот раз, впрочем, Либерман был серьезен: Vogue посвятил восемь страниц фотографиям Берта. Руководство Conde Nast явно осознало, ЧТО они получили - и захотели больше. Но, как Vogue дал понять Стерну, им было нужно больше черно-белых снимков.

"Это означало больше fashion-страниц. И это так же значило, что им не нужно просто "ню". Они планировали взять побольше одежды, тщательно укрыть Мэрилин".

Состоялось ещё две фотосессии в Bel Air, куда Vogue отправил лучшего модного редактора - знак, что журнал придает большое значение этому проекту. И снова звучали Everly Brothers, и снова световая буря из вспышек обрушилась на хрупкую Мэрилин, чей вес коронер доктор Томас Ногучи определит три недели спустя в 115 фунтов, описывая ее в отчете как "хорошо упитанную женщину". Но сейчас, редактор Vogue Бабс Симпсон принесла ворох модной одежды и мехов. Dom Perignon снова льется рекой, пока Берт Стерн работает...

"А тот, самый известный черно-белый снимок, который стал таким же легендарным, как Грета Гарбо Эдварда Штайхена, возник под конец съемки. Я вдруг словно вошел в пространство, где всё есть тишина и слышны только щелчки затвора. Мэрилин откинула голову назад, засмеялась и подняла руки вверх, как будто прощаясь. Я увидел, то, что хотел и нажал кнопку. Она была моя. Это был последний кадр".

Vogue отдал предпочтение черно-белым фотографиям. В начале августа, отобранные снимки были в макете, а текст написан. Планировалось опубликовать их в понедельник, 6 августа. Стерн послал Мэрилин полный комплект фотографий, но получил обратно две трети из них перечеркнутыми.

"На печатных снимках она поставила кресты маркером. Это нормально. Но некоторые цветные диапозитивы Мэрилин перечеркнула иголкой, прямо на пленке. Все они были изуродованы. Уничтожены".

Берт Стерн очень огорчился, и даже пришел в бешенство, увидев это. Но, позже он осознал, что "она не перечеркивала мои фотографии, она вычеркивала себя". Недели спустя, друзья пригласили его на бранч. Была суббота, 4 августа, и телевизор в гостиной освещал обычный американский интерьер. Неожиданно программа прервалась: "Мэрилин Монро", - объявил диктор, "покончила с собой прошлой ночью".

"Я был просто парализован, шокирован, лишен дара речи,"- вспоминает Стерн. "Но что-то не давало мне удивиться...я предчувствовал беду". А что же Vogue? Они остановили печатные станки, чтобы написать новый заголовок и текст. "Поздравления" стали "последним поклоном от Мэрилин", в конце которых занял свое место финальный, тот самый, портрет. В любом случае, это был последний большой портрет в серии, так же как этот цикл Берта Стерна остается последним из великих серий об "Американских Богинях Любви", которые по-прежнему манят нас с этих фотографий. Как мотыльков на огонь.

(англ. Bertram Stern; род. 3 октября 1929, Нью-Йорк, США) – американский модный фотограф, известный своей работой со многими знаменитостями.

Бертрам Штерн родился в Бруклине, Нью-Йорк, 3 октября 1929 года. С юношества Штерн чувствовал тягу к творчеству, однако свой рабочий стаж он открыл в роли простого офисного служащего в редакции журнала Look. Его амбиции вскоре были замечены, и уже в 1949 году Штерн становится модного журнала Mayfair . Здесь молодой человек впервые начал работать с фотографией. Во времена Корейской войны (1950-1953), Штерн был командирован в Японию, Токио. Там он издал свои первые фотографии и встретил первую жену, модель Тедди Айер.

Возвратившись в США в 1953 году, Штерн заключает контракт на рекламу водки Smirnoff. Результат так понравился заказчикам, что они потом еще не раз пользовались услугами Штерна. Уже в этих ранних фотографиях можно заметить особенность, которая со временем стала проявляться в работах Штерна все ярче и ярче: он неизменно выстраивал композицию вокруг некого динамического треугольника.

В 1954 году Берт Штерн некоторое время работает в качестве редактора журнала «Fashion & Travel», но вскоре оставляет это место, чтобы полностью посвятить себя съемкам коммерческой рекламы.

В какой-то момент Штерн начинает увлекаться режиссурой. Как однажды признался сам фотограф:

«Мне хотелось снять фильм до того, как мне исполнится тридцать».

В результате этого увлечения, в 1959 году выходит документальный фильм «Jazz on a Summer’s Day» («Джаз в летний день»), снятый на основе реальных событий, происходящих на джазовом фестивале 1958-го года в Ньюпорте. Штерна буквально заворожило противостояние двух культур: джаза и Ньюпорта.

«Один из них происходил с бедного юга, а другой с богатого севера».

В 1999 году Библиотека конгресса США признала фильм «достоянием культуры» и включила его в состав Национального киноархива США.
В год выхода фильма Штерн женится второй раз на балерине Аллегре Кент (Allegra Kent).

Спустя некоторое время он отходит от рекламных съемок и сосредотачивается на портретных фотографиях для различных иллюстраций и статей. В 1960 году он выполняет заказ , в результате чего становится одним из основных фотографов журнала. Ему начинают позировать мировые знаменитости и звезды кино.

В 1962 году он впервые производит рекламу для телевидения, а событие, произошедшее в июне того же года делает его знаменитым на весь мир. Именно тогда Штерн снимает одну из самых известных своих работ «The Last Sitting», которая включала в себя 2500 фотографий (Marilyn Monroe) . Съемки производились в несколько этапов и заняли целых три дня. Некоторые считают, что во время этих съемок Монро была сильно пьяна от выпитого шампанского. Эта стала последней для знаменитой актрисы и певицы, поскольку уже через 6 недель ее нашли мертвой. Фотографии предназначались для публикации в Vogue, на страницах которого они и появились уже после смерти актрисы в августе 1962 года, однако в 1992 году Штерн издает их отдельной книгой «Marilyn Monroe: The Complete Last Sitting».

Десятилетия спустя, Штерн повторит эту фотосессию, но уже с другой моделью, Линдси Лохан (Lindsay Lohan), снимки которой затем появятся в февральском номере New York Magazine 2008 года. В декабре этого же года на аукционе Christie’s 36 снимков из фотосессии с Монро были проданы за 146 тысяч долларов.

К концу 60-х годов количество сотрудников в личной студии Штерна доходит почти до 40 человек. Ежегодно в Vogue появляется до 200 страниц, созданных при участии Штерна. Помимо этого фотограф занимается еще несколькими эксклюзивными проектами журнала. У Штерна даже открывается собственный магазин «On First». Однако в 1971 году происходит крах всей его империи: от Штерна уходит жена, и совершенно отчаявшийся фотограф уезжает в 1973 году в Испанию, в надежде переждать неудачу на личном фронте там. Штерн возвращается в модный бизнес во второй половине 70-х годов и оседает в Нью-Йорке. В 80-х годах он снова начинает работать с Vogue, а в 1986 году выступает автором фотосессии для . Эстетические воззрения Штерна, соответствующие духу времени, гарантировали ему заказы на проведение фотосъемок в 1990-х и 2000-х годах.

Штерн считается одним из самых значимых мастеров в области модной фотографии. За время своей карьеры он сделал портреты многих знаменитостей, среди которых можно назвать Одри Хепберн (Audrey Hepburn), Элизабет Тейлор (Elizabeth Taylor), Мадонну (Madonna), Кайли Миноуг (Kylie Minogue), Дрю Берримор (Drew Barrymore) и Линдси Лохан. Кроме того, Штерн участвовал в съемках фильма Стэнли Кубрика (Stanley Kubrick) «Лолита», где сделал несколько снимков Сью Лайон (Sue Lyon), игравшей главную роль.
В настоящее время Штерн живет и работает в Нью-Йорке.

Интервью Берта Штерна интернет-порталу ezinearticles.com по поводу его последней фотосессии с Мэрилин Монро (25 февраля 2008 года)

EA: Кто придумал поить шампанским женщину, перенесшую хирургическую операцию всего за шесть недель до фотосъемки?
БШ: Vogue?

EA: Стали ли вы поклонником Фрэнка Синатры после этой фотосессии, и говорила ли о нем сама Мэрилин?
БШ: Если бы во время съемок я играл Синатру, они бы могли протекать совсем по другому сценарию.

EA: Если бы у вас была возможность повернуть время вспять, какую фотосессию вы хотели бы исправить? Фотосессию с Монро или с Лохан? Что бы вы изменили в каждой из них?
БШ: Убрал бы лишних людей со съемок с Лохан, и не употреблял бы так много наркотиков на съемках с Монро.

EA: После того, как фотосессия завершилась, хотели ли вы позвонить Мэрилин?
БШ: В одном из интервью для журнала Salon я сказал, что ради Монро я мог бы оставить собственную жену. Вы думаете, я не хотел ей позвонить? (Учтите, что это всего лишь воображаемая ситуация).

EA: Незадолго до смерти она позвонила вам. Как вы думаете, о чем она хотела поговорить? Может о тех фотографиях, которые она отсеяла, перечеркнув красным маркером? Почему эта фотосессия так ее вымотала?

БШ: Хороший вопрос. К сожалению, мы никогда не узнаем, зачем она мне звонила. Фотосессия длилась достаточно долго, и нам нравились совершенно разные снимки.

EA: Давайте поговорим о фотосессии с Лохан. Почему из всех девушек вы выбрали именно ее? У Спирс, например, тоже светлые волосы.
БШ: У Лохан имеются определенные качества.

EA: С Монро у вас были достаточно близкие отношения, однако в случае с Лохан разница в возрасте играет большую роль. С этой девушкой вы не могли повторить тот же сценарий, полный алкоголя и интимности. Тем не менее, напоминает ли вам Лохан Монро?
БШ: Другое время, другая девушка. Обе женщины интересны, но они абсолютно разные. Их позы наполнены разным чувством, но не потому, что Лохан чего-то недостает. Она смотрела на меня и видела старика, который держит в руках фотоаппарат, или, возможно, думала о том, каким я был, когда фотографировал Монро.

EA: Вы говорили, что весть о смерти Монро не смогла сломить вас. Смирились ли вы с ее смертью? Думали ли когда-нибудь о том, как все могло обернуться?
БШ: Поскольку я говорил об этой фотосессии уже множество раз, мои чувства несколько притупились. Моя связь с Монро осталась в прошлом. Теперь я общаюсь с Лохан.

Другое