О глухаре я знал с самого детства — мой отец любил эту охоту. В пятнадцать лет я сам впервые побывал на глухарином току, услышал и увидел токующего глухаря, и навсегда заболел этой охотой. За последующие пятнадцать лет было найдено самостоятельно (и у компании коллег-охотников) шесть глухариных токов, два потенциальных тока и три перспективных места. К тому же мне показали еще два тока, на которых я много наблюдал и на последнем току мне удалось поснимать токующего мошника. Плюсом ко всему, за жизнью глухаря я периодически наблюдал и в другое время года — в основном летом и осенью (во время походов за ягодами и грибами и просто прогулок в лес). Я не ставил себе задачу взять как можно больше глухарей. За семь полноценных весен, проведенных с ружьем на глухариных токах, я взял всего три птицы. Мне всегда было интереснее искать новые тока, нравился сам процесс поиска, эмоции, испытываемые в процессе охоты. Трофей для меня был не так важен, хотя была возможность добыть и больше птиц. А потом меня затянула фотоохота, и я с головой окунулся в нее.
Итак, давайте по порядку…
1) Местообитания глухаря или где искать мошника?
– птица оседлая, обитает преимущественно в сплошных высокоствольных хвойных лесах, а также в смешанных. Однако глухаря можно встретить и в лиственных лесах, особенно вблизи границ хвойных и смешанных лесов. Глухарь любит моховые болота в лесу, богатые ягодами. Он привязан к хвойным лесам, потому что в зимний период основу питания составляет хвоя сосны и лиственницы, реже – хвоя ели и пихты, а также ягоды можжевельника.
Токование у глухарей начинается с начала марта и заканчивается в начале второй декады мая. С наступлением первых оттепелей глухари перемещаются от места зимовки к току, где начинают проводить больше времени – пробуют голос, спускаются на землю и бродят по снегу, опустив крылья и оставляя так называемые «чертежи» — цепочки следов, окаймленные полосками от крыльев. Наибольшей активности ток достигает примерно ко второй декаде апреля, когда снег большей частью стаивает, и на ток начинают прилетать глухары. ПО моим наблюдениям, самый активный ток протекает примерно с 10-го по 20-е апреля в нашей полосе, хотя все зависит от погодных условий. К концу апреля старые глухари, как правило, заканчивают токование и покидают тока, молодые же продолжают токовать еще неделю-полторы.
Глухарь – птица оседлая, и, как правило, не делает больших перелетов, а всю жизнь проводит на участке радиусом 5-6 км (иногда чуть больше). Поэтому, если на определенном участке леса часто встречаются глухари – нет сомнения, что в этом районе есть ток. Даже в летне-осенне-зимний период петухи нечасто удаляются от токовища далее, чем на 2-3 км, хотя есть научные подтверждения (например, радиоисследования Дмитрия Шамовича) того, что глухарь после окончания токования отлетел от места тока на 6км и жил на том участке.
Чтобы найти глухариный ток, желательно хоть немного знать местность. Если же местность незнакомая, то помогут расспросы местных жителей, грибников (иногда – охотников) – где начинается высокоствольный хвойный лес, где есть моховые болота, возможно, кто-то из местных жителей сможет подсказать, где и когда он встречал в данной местности глухарей. Здесь могут помочь и топокарты – по ним можно узнать состав леса и возвышенности, расположение болот. Иногда сфагновые болота можно определить по картам Гугла – такие болота при внимательном рассмотрении выделяются из остального рельефа. Такое болото – это нечетко обозначенное пятно на массиве однородного леса (так как обычно на таком болоте растительность чуть ниже, чем основной лес).
Хотя здесь тоже не всегда удается угадать, и нужен определенный опыт. Следует избегать больших «чистых» болот, практически лишенных растительности, а искать болотца поменьше в густом массиве леса, удаленные от основных лесных дорог. Если в исследуемой местности есть обширные моховые болота, практически лишенные растительности, то имеет смысл обойти их по периметру, осмотреть окраины. Часто бывает так, что к такому болоту прилегает болотце поменьше, на котором может оказаться ток. Нередко тока бывают на островках леса на гривах посреди больших болот. Такие места тоже хорошо видны на Гугл-картах, их нужно брать на заметку, чтобы потом обследовать. Часто бывает так, что высокоствольный сосновый лес на окраине крупного мохового болота – это сплошное токовище, которое может быть вытянуто вдоль окраины или располагаться на так называемом «языке» болота – месте, где заросший участок болота вдается в лесной массив. Мысков леса, врезающихся в болота, глухари как правило избегают. Дальняя окраина мохового болота, грива-перешеек между двумя болотами, возвышенность на краю болота возле массива высокоствольного соснового леса – такие места, как правило, выбирают глухари для своих токовищ. Глухарь всегда предпочтет сосну другому дереву, и даже если в районе тока растут преимущественно ели и березы, глухарь выберет тот участок, где есть сосны – пусть даже незначительный участок, и будет токовать там. Места токов неизменны, и есть тока, на которых слушают глухарей более ста лет. Уничтожить тока могут только пожары или деятельность человека – вырубка лесов.
Все подобные места, где были найдены такие болота, окаймленные гривами, прилегающие к участкам старого высокоствольного (преимущественно – соснового леса) необходимо запомнить, а лучше – отметить на . Сюда вы поедете весной – по-настоящему проверять, есть ли здесь глухариный ток или нет. Только песня глухаря в предрассветных сумерках – стопроцентное подтверждение тока! Пока вы не услышите в потенциальном месте песню – нельзя утверждать, что в этом месте есть глухариный ток.
2) Когда лучше ехать искать? Весна, лето или осень? Поговорим о преимуществах каждого времени года.
Самое лучшее время для поиска глухариных токов – это, несомненно, весна. Но давайте представим, что по каким-то причинам вы не смогли (не успели) в марте-апреле найти глухариный ток. Не нужно отчаиваться, его можно отыскать и летом, и осенью, и даже зимой. Вот только подтвердить свои надежды вы сможете только весной, когда услышите на току глухариную песню.
Итак, на дворе июнь. На поиски можно выезжать во второй половине месяца. В это время молодые глухарята уже умеют летать, но держаться рядом с глухаркой. Как правило, первое время глухариный выводок держится неподалеку от тока, поскольку глухара часто устраивает гнездо в непосредственной близости от тока. В это время с утра (желательно не с самого рассвета, а часа через 1,5-2, когда уже немного обсохнет роса) пройтись по окраинам перспективных болот, прочесать ягодники по бровкам. Если будет поднят выводок – это место нужно брать на заметку. Если поблизости есть моховое болотце с гривами – это место нужно запомнить. С большой долей вероятности на этом болоте весной могут токовать глухари.
В июле созревает черника, и глухари начинают кормиться ей. В это время большую часть дня они проводят на черничнике, и с большой долей вероятности можно поднять птицу с ягодника. Хотя, по наблюдениям орнитологов, глухарь в летний период может удаляться на 5-6 км от тока, подобные наблюдения все равно хорошо помогают при поиске. Всегда есть смысл прочесать местность в радиусе до трех километров, поискать перспективное моховое болотце с гривами.
Со второй половины августа и в сентябре глухари перед закатом начинают вылетать на осинники, где они кормятся осиновым листом. Здесь принцип такой же, как и на ягодниках – если на осиннике был спугнут глухарь, необходимо исследовать прилегающую местность, отметить перспективные болотца с гривами, чтобы весной уточнить – есть ли в этом районе ток. Хотя, тут тоже бывают промахи. Мне приходилось встречать осенью глухарей на осинах как в километре от тока, так и в четырех. Также по мере перехода глухарей осенью на грубую пищу (сосновая хвоя) птицы начинают вылетать на лесные дороги и берега лесных ручьев и речек в поисках гальки. Здесь принцип такой же – если в данной местности мы регулярно вспугивали глухарей «на гальке» — начинаем активно исследовать район. Ищем перспективные болота и примечаем их.
3) Признаки глухариного тока:
А теперь самое интересное. Наконец-то, позади долгая зима, с январскими морозами и февральскими метелями, короткими днями и долгими холодными ночами. На дворе — март. Утром разогревает, а ночью мороз хорошо прихватывает верхнюю корочку снега. Иногда образуется наст, прочный как асфальт. Самое время идти на поиски глухариных чертежей. Если наста нет, следует идти на лыжах. Если есть наст – то порой можно обойтись и без лыж, если район поисков находится не так далеко. Нужно выходить еще затемно, так как после восхода солнца наст начинает плохо держать, и обратная дорога может оказаться трудной. Если погода такая, что наст образуется каждую ночь, имеет смысл выйти на поиски на целый день – уйти затемно, чтобы добраться пешком по насту до исследуемого района, до того, как наст начнет подтаивать, обежать и исследовать как можно больше мест, а часов в одиннадцать утра или в полдень встать на дневку. Обратно в таком случае возвращаются по насту с наступлением темноты, когда морозец снова прихватывает верхнюю корочку.
В марте найти глухариный ток можно по набродам птиц на снегу – так называемым «чертежам». В это время петухи начинают прилетать на ток, и, спускаясь на землю, начинают бродить по снегу с опущенными крыльями. При этом на снегу образуется цепочка следов, окаймленная черточками от крыльев. Если на перспективном болоте найден такой след – то с большой уверенностью можно сказать, что вы отыскали ток. Хотя бывает, что глухари чертят и вне тока. В любом случае это место берется на заметку – тут с большой вероятностью может быть глухариный ток.
Также следует обращать внимание на глухариный помет. Длинные колбаски, состоящие целиком из переваренной хвои – это зимний помет на местах кормежки. А вот более короткие, с темными и белыми вкраплениями – это уже весенний помет. По помету можно определить количество глухарей на участке леса. Если помет находится строго под деревом – то это, скорее всего, просто кормовое место. А вот если помет разбросан широко – то это уже токовой помет. В таком месте петух токовал и крутился на дереве. Хотя, по помету тоже не всегда можно с уверенностью сказать о наличии тока – иногда глухари в весенний период поют на кормежке. Зато если таких деревьев с токовым пометом под ним несколько, и они располагаются рядом – это уже с большой вероятностью ток. Сосны глухари предпочитают старые, разлапистые и присадистые – на таких удобно побродить по сучкам во время токования.
Представим, что мы выбрались на поиски в апреле. Замечательное время для поисков – снег в лесу почти весь сошел, днем тепло, да и ночью температура колеблется в районе -3 — +5 градусов. Самое то для комфортной ночевки возле костра или с межсезонным спальником в палатке. Глухариные тока в самом разгаре. Конечно же, не забываем взять с собой компас или , чтобы не заплутать в незнакомой местности (см. статью « «). В такие походы я обычно выходил в районе 11-13 часов – нужно время дойти до места и успеть обследовать местность, не забывая оставить час-полтора до наступления темноты на обустройство бивака. Ищем перспективные места – старые моховые болота в обрамлении грив, желательно поросшие взрослыми соснами, прилегающие к массивам высокоствольного соснового леса. Здесь нужно быть внимательным, внимательно изучать землю в поисках весеннего помета. Изредка найти глухариный ток можно по перьям, которые петухи оставляют во время ожесточенных драк (один ток мы с отцом нашли именно так). Иногда удается проследить вечерний полет глухарей. Как правило, глухари в токовой период находятся неподалеку от тока, и, если в данной местности был спугнут глухарь – нужно активно искать в этом районе.
Вечерний подслух .
Итак, перспективное место найдено. Теперь вечером стоит отправиться сюда на вечерний подслух. Глухари прилетают на ток с вечера и ночуют на току. «Показания» о времени прилетов глухарей на ток разнятся. Ко мне глухари прилетали и в полшестого, и перед наступлением темноты. Хотя подмечено, что основной прилет начинается незадолго до того, как сядет солнце и продолжается до сумерек. Глухарь прилетает шумно – грузно садится на дерево, устраивается поудобнее, зачастую прилеты сопровождаются крэканьем. По количеству прилетов нельзя судить о численности глухарей на току, потому что часто вечером птицы начинают перелетать с места на место. Самые активные начинают токовать вечером – весной 2016 года у меня на току первый глухарь прилетел раньше шести вечера, а после восьми вечера активно токовали четыре петуха.
На подслухе не стоит забираться в самый центр токовища, иначе потом в сумерках будет сложно покинуть ток – есть опасность подшуметь устроившихся на ночлег глухарей. Лучше устроиться на окраине тока – закрайка моховой гривы, какая-нибудь возвышенность, откуда видна часть болота, и заранее подготовить «пути отступления». Уходить с подслуха лучше уже в темноте, когда глухари устроятся на ночлег и умолкнут последние вечерние песни.
Если место тока пока не известно, иногда помогает вечернее шатание по перспективным местам (незадолго до заката и до наступления темноты). В это время можно спугнуть глухаря, прилетевшего на токовище. Некоторые охотники иногда уже ночью ходят по перспективным местам. Если вспугнули спящего глухаря – то здесь точно есть ток.
Ну, и как уже писали выше, главное подтверждение находки – это утренняя песня глухаря. Глухарь начинает токовать рано, еще в полной темноте, когда все кругом спит. Токование продолжается как правило до 7-8 часов утра, хотя отдельные особи могут токовать и до десяти утра. Если ток еще не найден, то может также помочь утреннее шатание по перспективным места. Тут, как правило, нужно двигать довольно быстро, но тихо, останавливаясь каждые 50-70 метров и слушая. Глухариную песню в темноте можно услышать метров за 300, позже, когда просыпается лес, глухаря услышать сложнее. Встреча петухов до 8 утра – это процентов на 90 токовище, особенно если глухаря подняли с земли.
После рассвета также место тока может выдать квохтанье копалух. Ну, и весь остальной день после окончания токования глухарь держится неподалеку от тока, что тоже следует иметь в виду при поиске тока.
Ну вот и все, друзья. Желаю вам непременно найти свой ток. Всем удачной фотоохоты!) 
Этот ток я посещаю уже в течении трех лет, кроме меня знают его только 3-4 человека из местных. Таким образом, прессинга охотников на ток практически нет. В 2010 году с тока было взято 2 глухаря, при общем количестве поющих порядка 8-10шт. Почему так мало было добыто? Причин тому достаточно много, но основная причина в том, что ток расположен достаточно глубоко в лесах, в центре болотистой местности на сухой гриве, поросшей молодыми соснами. Подход к глухарю осложняется отсутствием нормальных деревьев, за которыми охотник может спрятаться, и очень часто глухарь при подходе слетает, видя охотника визуально. 2011 год – взят один глухарь, 2012 год – два глухаря. 2013 год – один глухарь. Количество поющих глухарей за три года увеличилось до 14шт. Это не может не радовать, так как ток будет существовать еще долго, потому, что лесозаготовителям данный участок леса не интересен, и нет шансов придя в очередной раз в заветное место обнаружить там вместо тока вырубленную делянку.
Глухарь, погода и сроки охоты.
На току этой весной мне довелось побывать шесть раз в течении двух недель, искал я там не глухарей, а медведя, на которого у меня и была лицензия. Глухарь, как трофей уже есть в моей охотничьей практике, и больше я их не стреляю, не вижу смысла губить красивую птицу.Весна запоздала почти на месяц, но природу не обманешь.
15 апреля первый поход на ток. На улице тихий безветренный вечер, но морозно, порядка 8 градусов ниже ноля. Были слышны подлеты четырех глухарей, но тока не было. Глухари лишь изредка крэкали, кормились, но не пели.
18 апреля – ночью намного теплее, от ноля до минус трех. Активные действия глухарей были слышны еще с вечера, подлеты, перелеты, изредка перебежки по земле. Ток начался в 03-35 запели одновременно два глухаря с разных сторон тока, причем очень активно. Всего в это утро токовало 7 птиц. Так же судя по звукам на току было 4-5 копалух и визуально наблюдал в прицел 6 молчунов.
19 апреля – очень тихий безветренный вечер, ночью ноль градусов. Самый активный ток за все годы наблюдений. Два глухаря начали токовую песню в 21-15 вечера, вечерний ток продолжался до самой темноты. Ночью очень активны были глухари на земле – кругом звуки передвижений, хлопанье крыльев. Утром первый глухарь затоковал в 03-45, и практически тут же начался активный ток со всех сторон. Используя активные наушники, я насчитал 14 токующих птиц, порядка 8 копалух. Кроме того, в двух местах на земле были слышны звуки дерущихся глухарей. Молчунов на деревьях 6-8шт. Ток продолжался до 7 часов утра, отдельные птицы токовали и после 8 утра. Именно в этот день, на току был замечен медведь, пытающийся охотиться на дерущихся на земле глухарей.
21 апреля – ночью плюс два, слабый дождь. Тока не было. Причин определенных назвать не могу – возможно, погода повлияла, может быть, медведь разогнал ток. В качестве одной из причин думаю, стоит назвать присутствие на току филина – его крик был слышен в районе тока с вечера. Как бы там ни было – глухари на току были, были перелеты, звуки присутствия птиц, но самого тока не было.
23 апреля – ночью легкий морозец, безветрие. Ток опять начался с вечера около 21-00. Два глухаря токовали до темноты, но очень неактивно. Утром тока не было. Причина опять не понятна. Погода для тока отличная, беспокоящих факторов не было.
25 апреля – безветрие, легкий мороз. Ток начался в 04-00 но был очень неактивный. Пело 6 птиц, с большими паузами в песнях, с частыми перелетами. Беспокоящих факторов не заметил.
С каждым днем шансы успешного подхода к глухарю уменьшались. Активное токование начиналось все позже, а мелкие птички просыпались все раньше. Уже 25 апреля ток активный начался в 04-15, в 04-25 уже полетели вальдшнепы, в 04-30 проснулись и активно запели мелкие птички, практически полностью заглушающие песни глухарей. В итоге на подход оставалось от 15 до 20 минут времени. Много это или мало?
Подходить приходилось по замерзшему снегу, под которым вода и болото. Под песню удается пройти всего один – два шага.
Теперь немного о сроках охоты.
Открытие охоты на все разрешенные виды дичи в этом районе – с 01 мая. 28-30 апреля снег полностью растаял, мелкие пичужки, кажется практически совсем не замолкают на ночь. Старые глухари уже оттоковали, и на току осталась одна молодежь. Токуют очень не активно, при том что слышимость тока вообще очень слабая (главный фактор – песни мелких птиц) даже используя активные наушники мне не удалось расслышать поющего глухаря ближе чем в 70-100 метрах.
Подход на такое расстояние занимает от 10 до 20 минут, именно в это драгоценное время с каждой секундой усиливается посторонний шум, активно рассветает, что уменьшает шансы подойти к глухарю незамеченным. Официально, охота продолжается с 01 по 09 мая. С наступлением настоящего тепла уже 5-6 мая начинает распускаться листва на деревьях, что полностью исключает успешную охоту на току – глухаря попросту не слышно.
Что из этого следует? Вывод прост – с данными сроками охоты взять глухаря на току в пределах официальных сроков практически невозможно. Поэтому все местные охотники ходят на ток руководствуясь не официальными сроками а собственными наблюдениями за погодными условиями.
Наблюдения касаются не только текущего, но и трех предыдущих лет. Охоту на глухаря на току открывают слишком поздно и на слишком короткий срок.
Конечно же, это наблюдения только из одного региона, и с одного тока, но уверен, ситуация везде похожая. Возможно, необходимо пересмотреть сроки охоты на конкретные виды дичи, и корректировать их исходя из погодных условий и здравого смысла.
Мой метод поиска токов глухаря не отличается большой оригинальностью. Скорее это дальнейшее развитие метода отыскания большой концентрации глухаря в утренние и вечерние часы весной, с последующим уточнением тока методом «подслуха». Моё «ноу-хау» заключается в том, что я привлекал для поиска концентрации глухарей свою собаку. Собака имела широкий поиск и страсть к поиску птиц рода тетеревиных. Она любила искать глухарей и находила их часто, что сильно повышало мои возможности отыскать ток. Собака облаивала глухарей с таким азартом и страстью, эксперт сказал бы - агрессивно, что подойти к птице у меня было мало шансов. Глухарь срывался с дерева задолго до того, когда я успевал подойти на приличную дистанцию. Собака несколько раз прослеживала переместившегося глухаря, но в конце концов теряла. Я не расстраивался, в поиске токов мне был важен сам факт присутствия птицы в этом районе. Найдя район концентрации глухаря, оставалось только прийти туда вечером «на подслух» или утром до восхода и уточнить район тока, который находился, как правило, достаточно близко от этого места. Метод не 100%, но при должной настойчивости может принести успех. Таким образом, я нашёл четыре «личных» тока, про которых не говорил даже самым близким друзьям, а показывал лишь тем, про которых точно знал, что они без меня его не найдут. Тогда ещё не было навигаторов.
В один весенний день я не спеша двигался по просеке в сторону ночлега. Моя собака шустро прочёсывала близлежащий массив леса по обе стороны просеки, иногда показываясь мне на глаза. В очередной раз мелькнув впереди, она тотчас подняла копалуху которая с квоханьем улетела. Пройдя метров 200 – 250 я вышел на перекрёсток просек. На самом перекрёстке сохранился не растаявший сугроб снега, сплошь истоптанный глухариными следами. Несомненно, перекрёсток и этот сугроб являлся центром тока. Затоптав сапогами эти следы, чтобы уберечь их от лишних глаз я отправился дальше.
На это место я явился за долго до рассвета. Расположившись у квартального столба, стал дожидаться начала рассвета. Когда сидишь в темноте, то время движется со скоростью черепахи. Устав ждать, я чиркнул спичкой, чтобы посмотреть на часы, и в ту же секунду был оглушён грохотом крыльев двух глухарей, сидевших почти надо мной. Своим не осторожным действием я ток разогнал. Дождавшись рассвета, я всё не уходил на что то надеясь, и оказался прав. Солнце стояло уже высоко, когда по просеке прилетел глухарь и уселся на так любимый им сугроб. Глухарь был добыт без традиционного подскакивания.
Весьма осторожная птица, глухарь иногда проявляет не объяснимую беспечность. В одну весну счастливцы, получившие лицензии на глухаря, собрались в старом доме охотника, доставшийся обществу после получения охотничьего угодья. Егерь был один, а охотников много. Мне он показал направление на ток и на пальцах объяснил где его найти. Исхлестав в темноте «физию» ветками я безуспешно пыталсь услышать глухаря. С восходом солнца, разочарованный, направился назад, и вот тогда услышал песню. Глухарь токовал на отдельно стоящем дереве на середине довольно большой поляны. Место было совершенно открытое, и подойти скрытно не было ни какой возможности. Шансы были нулевые, но я всё же решил хотя бы попытаться. По открытому месту, под песню, (хотел написать начал прыгать) но я был на лыжах и поэтому делал два редко три шага. Для верного выстрела оставалось пройти ещё немного, но на моём пути выявилось препятствие в виде толстого ствола дерева лежащего поперёк. Обходить его, было не чего и думать. Под песню я закинул концы лыж на ствол, и под песню перескочил его, причем задние концы лыж остались на стволе. Стоять в таком положении невозможно, и я ухватился за ствол маленькой берёзки, берёзка качнулась и глухарь замолк. Сколько я стоял в "раскоряку" я не знаю, но по ощущению очень долго. Я уже не надеялся, что глухарь запоёт вновь, но он защёлкал, а потом вновь начал издавать трели. Подождав пока глухарь распоётся, я под песню слез со ствола дерева, и приняв вертикальное положение снял его третьим номером дроби. Удивительная беспечность птицы, которая не могла не видеть меня на совершенно открытом месте при ярком солнце. После охоты на базе при разговоре я услышал, что большинство охотников стреляли нулёвкой и даже крупнее, что совершенно излишне.
За более чем двадцать лет охоты, довелось в разных местах найти много глухариных токов – думаю не меньше десятка. Должен вам признаться, что момент обнаружения заветных глухариных чертежей на плотном снегу, эмоционально мало уступает моменту, когда, наконец, в апреле услышишь на краю слуха, заветные щелчки и точение древней монументальной птицы, реликта наших северных лесов - глухаря.
Хочу рассказать о своем прошлогоднем мартовском путешествии в самую середину огромного мохового болота, начинающегося километрах в пяти от деревенского ”поместья” моих знакомых.
Итак, 10 марта, прошлого года. Раннее утро. Настолько раннее, что еще почти совсем темно и только где-то на востоке появилась еле заметная розовая полоска. На небе постепенно блекнут мириады звезд. Мороз на градуснике у крыльца показывает колючие минус восемь.
Быстро завтракаем и садимся в Ниву, предварительно кинув в нее старые лыжи «Тайга», небольшой рюкзак с запасом еды и питья на весь день. Это кусок хлеба, кусок сала, луковица, пара яблок и две маленькие пластиковые бутылки с простой водой и байкалом. Для поддержания сил должно хватить на весь день.
Еще в рюкзаке две пары шерстяных носков, лёгкая водолазка, запаянные в полиэтилен охотничьи спички, лёгкий топорик. В кармане охотничьей куртки обязательные компас и копия карты этого района. Шапка, перчатки, брюки на синтепоне и зимние сапоги - вот, пожалуй, и вся экипировка. Да еще конечно хороший охотничий нож на ремне.
В таком виде меня и забрасывают километров за двадцать пять по живописным ”зимним” проселкам, мимо спящих деревушек на дальний край мохового болота. К моменту выгрузки как раз светает. Короткое расставание после договоренности связаться после обеда по телефону и убытие транспортного средства на базу. Остаюсь на дороге один, а впереди за километровыми полями, начинаются незнакомые леса и болота. И где-то там, в глубине этих болот уже поют глухари. Один только и есть вопрос - где именно? На этот вопрос и предстоит постараться сегодня ответить.
Полный вперед. Входя в сосновый лес, через зарастающую мелятником опушку, сверяюсь с компасом. План следующий - следуя на северо-запад, пройти километров шесть - семь, после чего повернуть строго направо и челноком, подобно сеттеру, работающему по коростелю, осматривая островки высокого соснового леса среди моховых болот, добраться до дома. Вроде бы все очень просто! Хватит ли на эту задумку одного дня - ведь впереди километров тридцать, буреломы, выворотни, ручьи, под уже тонким подмытым льдом, и вообще неизвестно что.
Поживем, как говориться - увидим! На лыжах не стоял уже года три, хотя и совершил за это время пару безуспешных вылазок по насту километров по 12-15 пешком. Это когда снег не глубокий, а ночной мороз превращает наст в субстанцию подобную асфальту. В том же году снега было по пояс и забираться черте-куда без лыж, с риском, что наст к обеду отпустит и перестанет держать, не очень-то хотелось. Повторять подвиг Алексея Маресьева ни к чему.
Так что, не спеша, вспоминая технику ходьбы на лыжах без палок, шварк да шварк углубляюсь в лес. Отойдя километра два от опушки, среди старого не густого ельника натыкаюсь на следы лося и еще много более мелких следов вокруг. Немного пройдя по этой колее, вижу темный снег на вытоптанном участке. Ковыряю в этом месте снег ногой и ножом.
Под плотной коркой появляется спрессованный снег красного цвета. Внимательно осматриваю следы уходящие дальше. Следов человека нигде не видно - значит лося по насту достали волки. Никогда ранее не встречал в этих краях их следов, правда, никогда ранее именно тут и не был! Дальше иду по следам волчьего ”преступления”. Метров за тридцать вижу усыпанный лосиной щетиной, вытоптанный пятачок. Посреди него видна торчащая из снега и сама лосиная шкура. Пытаюсь в этом месте расковырять ножом снег.
Почти ничего не выходит - снег перемешанный с кровью спрессовался как камень. Хватит терять время! Достаю из рюкзака топорик и сую его под ремень на боку. Зря не взял ружье или карабин! Лучше в случае чего заплатить штраф в тысячу рублей, чем посреди огромного болота нарваться на волчью стаю, особенно в случае вынужденной ночевки! Но не отступать же теперь. Вперед и только вперед.
Все дальше углубляясь в лесной массив, иду по ельникам. Кое-где приходится буквально продираться через еловый молодняк. На подъемах лыжи скользят. Несколько раз падаю в снег и, пробив не толстый наст, погружаюсь в него целиком. Выбираться крайне тяжело, снег, точно как говорил Васков из незабвенного « А зори здесь тихие », по... - в общем барышням по пояс будет. При этих падениях есть опасность сломать коленом лыжу и стать пешеходом.
Если это случится километрах в пятнадцати от ближайшей дороги, то сегодня я домой не приду и ночевки в зимнем лесу не избежать. После второго падения вырубаю из сухой елки палку-посох. Преодолевая подъемы, опираюсь на нее. Риск падения уменьшается многократно. Приходит далеко не новая мысль, что давно бы пора подбить лыжи камусом!
Километров через пять впереди замаячили просветы. Неужели добрался до болота? Подъезжаю действительно к болоту, покоящемуся под метровым снежным саваном. Но болото явно не моховое. Видимо это заболоченный ручей. Везде видны верхушки выворотней и продолговатые бугры от, наваленных друг на друга, упавших стволов. Да тут и черт ногу сломит. Отличнейшее место для волчьего логова. Где-то тут они вероятно и выводят волчат.
Поперек болота напрямую ломиться и думать нечего — сломаешь не только лыжи, но и шею. Не поможет никакой камус. Пытаюсь ехать краем. С трудом объезжая бурелом, и кое-где сойдя с лыж и взяв их в руки, перебираюсь через завалы. Наконец перехожу ручей по стволу упавшей сосны, сбивая перед каждым шагом с нее снег. Вроде бы начинаются сосняки — жить становиться легче. Сажусь передохнуть на валежину, перевести дух и перекусить.
Как же чертовски приятен бутерброд с салом и кружочком лука. Пока сижу, остываю от недавнего форсирования ручья, как раз из-за облаков выходит солнце, и мир вокруг сразу же преображается. Сосновая хвоя становится изумрудно зеленой, снег матово искрится, солнечные блики красиво играют на сосновых стволах. И жить хорошо, и жизнь хороша! На часах мобильника еще нет и десяти — весь день впереди. Ну ладно поели, передохнули и пошли, то есть поехали дальше.
Начинают попадаться стручки глухариного помета. Но он явно старый, зимний - не токовой. Проехав еще пару километров, забираю вправо. Вот вроде и начинается моховое болото. Сосны становятся чахлыми, а поверхность впереди более ровная. Попадаются следы зайца, лисы. Кое-где виден помет рябчика и тетерева, а кое-где и следы тетеревов. Может быть, тоже уже начали подтоковывать.
Далее стараюсь высмотреть участки соснового леса повыше. Это, как правило, небольшие возвышенности. Переезжаю от одного островка к другому и постепенно углубляюсь в это огромное моховое болото. Вскоре пейзаж со всех сторон стал одинаковым. Чахлые сосны, сухие корявые елки да редкие тонкие березки. Пару часов пейзаж не меняется.
Это значит, что прочелночил в общем направление на восток километров 6-7. Все - перекур и рекогносцировка. Примерно определяю свое место, но точность конечно никакая. Надо покупать GPS навигатор - он сэкономит кучу времени! Правда, полагаться только на это чудо техники нельзя, он может глюкануть отсырев, могут сесть батарейки — тогда без умения ориентироваться, можно попасть впросак и вообще попасть.
Куда ж теперь податься? Решаю забирать севернее, что бы перебраться за центр болота, которое в поперечнике километров 16 на 25. В центре вроде обозначены возвышенности. Может быть, на них и есть то, что я ищу? Действительно, вскоре болотистый сосняк сменяется болотистым частоколом березняка. Пошел неуклонный подъем. Вот оно верховое болото.
Начали попадаться свежие следы лосей, и не мало. Это радует. Лося в здешних местах не видел очень давно, хотя местные говорили, что, еще каких-то лет двадцать назад, на километровом пути от деревни к большому лесу гарантированно видели пару-тройку лосей в полях, на краях кустов и перелесков. Тогда в эти места вела тракторная колея.
Насыпанная перед перестройкой дорога открыла доступ к хорошим местам и вот итог. Постепенно многолюдье и дальнобойные карабины загнали лосей в непроходимые дебри. Ибо, перед тем как войти в лес, видел целые дороги, накатанные снегоходами и даже гусеничными вездеходами, а в лесу и на болоте следов человека нет и в помине. Летать всевозможные квадро, гидро и всякие другие циклы и каты пока еще к счастью не научились.
Но собственно вот, похоже, и то, что я ищу - след глухаря. Стройный рядок крестиков пересекает мой путь. Следов от маховых перьев по бокам не видать. Чего ж ты тут шлялся - друг сердешный? Иду по следу. Глухарь долго гулял по окрестностям и в двух местах пощипал маленькие сосенки. Столовался. В конце следа лунка и следы крыльев. Покушал и улетел! Были бы глухари, найдутся и тока.
Далеко впереди значительно левее моего маршрута видна полоска сосняка. Хочешь, не хочешь, а надо идти смотреть иначе ничего не найдешь. Издалека сосняк кажется высоким, но приподъезде становится ясно, что высок он на фоне невысоких березок. Небольшие островки сосняка сменяются березняком несколько раз. Смотрим время.
Ого! Дело идет к двум часам. Солнце перевалило зенит, а я ориентировался последние часа два, думая, что часов 11. Потерял время и, наверное, забрал вправо. Теперь черт его знает, где я, но точно где-то в самой сердцевине. Смотрю компас и карту. Странное дело. Компас показывает какую-то ерунду. Два часа - солнце уже потихоньку пошло от юга к западу, а компас показывает, что оно то на северо-западе, то на севере. Сбрендил. Верю глазам, а не прибору.
Подворачиваю и вперед на северо-восток, а сам думаю — хорошо еще день ясный. Так, поперся бы по компасу и вышел бы к вечеру на реку километрах в двадцати от дома. Справа впереди виден сосновый лес, а левее какое-то открытое пространство. Это еще что? Вроде никакого земледелия тут быть не должно. Довольно высокому сосняку предшествует участок с редкими сосенками.
Открытое пространство уже хорошо просматривается. Это уходящая за сосняк длиннющая полоса ветровала шириной метров в шестьсот. Надо бы подъехать к границе бурелома. Выбираю оптимальный маршрут. Внимание приковано к приближающейся абсолютно непроходимой полосе, поэтому не сразу замечаю, что еду среди чахлых сосенок, по насту, истоптанному какой-то живностью. Начинаю всматриваться и как описать этот миг, с чем сравнить его. Вот оно наконец-то. От натоптанного участка уходит свежий след глухаря с черчением. Ощущение радости, победы, гордости — хочется петь, махать руками и прыгать.
Еес! Все-таки нашел! Нашел! Ай да молодец. Иду дальше. Сосняк становится выше, вот токовой след еще одного глухаря и его помет. Этот ходил кругами. В оном месте перестал токовать и, поклевав сосновых иголок, снова распустил крылья. Только-только еще начинают играть. Задержали морозы и снегопады начала марта.
Сажусь на первую валежину бурелома, звоню и взахлеб, с упоением рассказываю минут пять, как искал, как нашел. Короткий сигнал в телефоне оповещает, что деньги кончились. Забыл про роуминг! Прощаюсь с Омаром. От радости проболтал все деньги и остался без связи. Рассчитывать на помощь в случае чего не приходится и главное теперь не сломать лыжу.
С волчьим аппетитом быстро доедаю хлеб с салом и луковицей, пью полбутылки Байкала. Силенки теперь понадобятся. Решаю доехать до границы тока. Токовые следы попадались на всем протяжении сосняка метров пятьсот. Токует штук пять, не меньше. Время, однако, уже четыре. Место точно не известно, погрешность плюс минус километров пять, исправный компас продолжает дурить в этом болоте.
Прикидываю по солнцу направление, но это уже тоже все равно, что ткнуть пальцем в небо. Ладно, двигаю к дому на восток, северо-восток. В конце- концов вылезу же к потемкам на какую-нибудь дорогу. Ну, ошибусь километров на пять и ладно. Ведь главное еще запомнить обратный маршрут, а как это сделать без компаса? Привязался к ветровалу и пошел.
Вскоре дорогу начали перегораживать новые ветровалы, но уже не сплошные. Кое-как пробираюсь среди выворотней и упавших стволов, лавирую, объезжаю. Словом выехал на поля уже тогда, когда солнце нырнуло за дымку на западе.
Мороз усилился и потянул ветерок. Ошибка моя составила не пять, а все десять километров, но место выхода из леса я запомнил и направление тоже. Будь деньги на телефоне я бы избавил себя от необходимости ломаться до дома еще несколько часов, но увы! Домой пришел уже в кромешной, морозной тьме.
Эпилог.
Конечно, не удержался и решил сходить проведать свою находку в конце апреля, когда почти полностью сошел снег. После заброски на машине пошел к току с вечера, и припозднившись, потерял маршрут. Была ночевка посреди мокрого мохового болота у костра на лежбище из сухих еловых стволиков, устланных лапником и сложенных между двумя здоровыми кочками.
Была тишина и мириады звезд над головой. Блики костра освещали причудливые очертания корявых сухих елок, похожих на кикимор. Были уже основательно подзабытые ночные ощущения одинокого бродяги и мысли о том, как огромен мир и как мал человек.
Был медленно наступающий рассвет с легким морозцем и утренний поход, но увы, в потемках прошлого вечера меня снова унесло куда-то не туда. Зато нашел отменный тетеревиный ток. Штук двадцать- тридцать косачей гудели так, что слышно было издалека.
Начался новый год. Наступил новый март и будет новый апрель, будем снова искать глухариный ток и, конечно, теперь - обязательно найдем!
Глухариный ток.
Все мужчины Химдыма были заядлыми рыбаками и охотниками. Охотничьим промыслом они не занимались, им,некогда"" было, точнее лень и вечные пьянки мешали, а на уровне любителей им было мало равных. Как-никак постоянная практика в любое время года и на любую дичь. Естественно, сроки охоты устанавливали сами и сами себе не гадили злостным браконьерством.
Весной любили ходить на глухариные тока. В кратце это выглядит так. Глухари начинают токовать еще затемно. Скорее, поздней ночью, чем ранним утром. Часа в 2, 3 ночи. Поэтому приходили в район тока с вечера и коротали ночь у костра. Ночью же и начинают охоту. В темноте проще подкрасться к токующему глухарю. Стрелять, правда неудобно, приходится выглядывать силуэт птицы на фоне звезд и часто, в таких случаях, расстреливали беличьи гнезда вместо сидящих на соседней ветке удивленных глухарей.
В тех краях охота на глухариных токах начиналась еще по снегу и на току, в основном бегали на лыжах. Глухарей в тех местах было много, и встречались тока где только токующих глухарей было больше пятидесяти. Прибавьте к токующим самцам еще столько же не токующих молодых петушков, так называемых скрипунов, и приплюсуйте сюда еще самок-курочек всех возрастов, в количестве чуть большем, чем все самцы любого возраста и вместе взятые. Сколько получилось? Весь этот курятник расположен на участке примерно в четверть квадратного километра. Птички своими сборищами привлекают всех окрестных хищников от крохотный ласки до медведя, и от совы сплюшки до филина и орлов. Охотники-люди порой на таких сборищах выглядели откровенно лишними.
Теперь представьте себе четырех охотников идущих на глухариный ток в темнеющей тайге. Бобер, я и двое молдаван. Идея сходить на ток возникла слишком поздно, собирались недолго и вот спешим, идем в темнеющую тайгу. В последних отблесках зари дошли до места и уже разбираем съестные припасы у только что разведенного костра в самом центре тока. Заодно слушаем сколько глухарей прилетело на ток.
Глухарь садится на ветку шумно, он на своем месте считает себя хозяином. С шумом отряхивается и дает знать другим петухам о своем присутствии. Курочки и скрипуны садятся потихоньку, им привлекать внимание к себе не хочется. Иногда глухари начинают репетицию и с полчасика, час могут потоковать. Скрадывать их в это время практически бесполезно. Зрение у глухарей намного лучше человеческого и человека он увидит издали. Подсмотреть (с биноклем) глухаря вечером можно, но на ружейный выстрел глухарь не подпустит.
Мы у костра заняты другой проблемой, самогонки и закуски много, а стаканьев и кружек оказывается не взяли. Вопрос: как будем пить чай? Все правильно, из одного котелка и через край когда чай остынет. Самогонку тоже. Когда рассветет, стаканчики можно будет сделать из бересты, но к тому времени стаканы будут уже не нужны. На Химдыме чаю напьемся.
Соли тоже не взяли. Супчик придется есть несоленым. Зато патроны есть у всех и к взятым ружьям подходят по калибру. В общем сплошные ХИ-ХИ и ХА-ХА.
На сосну рядом с костром уселся скрипун. Решили не стрелять и ток не портить. Скрипун будто знает о своей безопасности, ходит по ветке и рассматривает сидящих у костра. Подкинутая вверх шапка глухаря не пугает, нацеленные ружья тоже. В конце концов, к глухарю привыкаем и на его шевеление уже не обращаем внимания.
Закопченный котелок пачкает губы, снегом оттираться надоедает и скоро все сидим у костра с чумазыми лицами. Самогонку допили, спать не хочется, рассказываем анекдоты и страшные истории. Котелок с чаем остывает в снегу. К полуночи разговоры становятся вялыми и вот уже все спят. Спят как могут. В основном сидя и облокотившись на колени. Поза неудобная, затекает спина.
Бобер выдвигает предложение расстрелять скрипуна и двигать на Химдым. Аргумент веский. Утром можем запросто оказаться с пустыми руками, а тут верная,Синичка"" в руках. До скрипуна видимо дошла сама суть разговора и он, не дослушав до конца всех доводов, спешно улетает в темноту. На что Бобер торжественно заявляет, что один вопрос с повестки снят. Опять укладываемся, но сон не идет. Каждый вспоминает упущенного глухаря.
В конце концов, час ИКС наступил и все услышали, как где-то недалеко от костра защелкал и заточил глухарь. Бобер советует ориентироваться по звездам, точнее по Полярной звезде и ковшу Большой Медведицы, чтоб не заходить в чужой сектор. У каждого свой сектор и направление. Расходимся.
Отойдя метров на пятьдесят от костра, я стою и приучаю свои глаза к темноте. Слышу нескольких токующих глухарей. Выбираю самого ближнего и войдя в ритм глухариного точения успеваю сделать пару шагов. Щелкает, стою и слушаю. Заточил, успеваю сделать пару шагов. Скоро уже не дожидаюсь точения и по щелчкам определяю когда начнется точенье и синхронно с глухариным точением делаю два шага. Больше не получается. До глухаря еще далеко и пара ошибок в синхронности пока не страшны. На фоне белого снега торчат черные стволы деревьев и дымкой кустарник. Закрыл глаза и двигаюсь на звук, видимость не намного хуже. Открываю глаза, чтоб не врезаться в дерево и не оступиться. На ясном небе яркие звезды, проблескивают среди ветвей. Глухарь замолчал, прислушивается. Я тоже затаился и слушаю. Вдали щелканье и шипенье других глухарей, где-то далеко забормотали тетерева, но я слушаю то, что творится в непосредственной близости от себя. Кто-то идет и шуршит по насту, но не на лыжах. Тишина, шедший тоже затаился и слушает. Глухарь защелкал, но точить не стал. Провоцирует противника и противник шагнул-прошуршал.
Глухарь захлопал крыльями и улетел. Послышалось гуканье. Это росомаха скрадывала того же глухаря, что и я. Леша Хохол предупреждал, что на этом току видел следы двух росомах и двух лисиц. Лисицы обычно молчком переживают неудачу или (несолидно) тявкают, а росомаху я услышал впервые. Пошел в ее сторону, гуканье прекратилось. Росомаха, почуяв меня, убежала. Я сориентировался по звездам и пошел скрадывать другого петуха. По пути вспугнул целый выводок самок, и опять пришлось менять направление и токующего глухаря.
В ночи уже чувствовалось приближение утра. Было что-то неуловимо не так. Немного было обидно, только разгулялся и скоро конец охоте. Очередной глухарь заливался как автомат и я подходил к нему все ближе. Но рядом со мной еще кто-то скрадывал этого же глухаря. Я посмотрел на звезды, попробовал сориентироваться. Вполне возможно, что это именно я закрутился и перепутал участки. Шел к глухарю и ждал встречи с кем-то из своих.
Вот уже вижу тень на фоне снега. Кто это разобрать невозможно, слишком темно. Фигура какая-то странная. Зачем он пригнулся-то, в темноте все равно не видно как подходишь к глухарю. И вообще участок скорее всего мой. Сейчас сойдемся и пусть этот захватчик и перепутальщик в такой же позе уматывает на свою территорию. Идем, сближаемся под глухариное точенье. Два шага под песню и стоим, опять два шага и опять стоим. Вот сейчас обойдем кустики и встретимся. Это явно не Бобер, у Бобра глаза по всему телу. Его научили осматриваться. Это кто-то из молдаван. Надо будет заодно этому молдаванину намекнуть, чтоб по сторонам лучше смотрел, на всякий случай. Тайга вокруг все-таки.
Между нами расстояние метров пять, шесть. Кустики кончаются, впереди полянка, я стою и жду выхода молдаванина. Выходит под песню (глухаря) вовсе не молдаванин, а медведь...
Смотрим друг на друга и под глухариное точение, разворачиваемся и расходимся в разные стороны. Два шага прошли и стоим ждем, в основном подлянки друг от друга. Опять два шага под глухариную песню и опять ждем когда запоет-заточит глухарь... Отойдя подальше, я зарядил ружье пулями и пошел за медведем. По шуршанью определил, что мишка зашел на чужую территорию. Стал скрадывать под песню. Впереди медведь, позади я. Приближаюсь все ближе и ближе, можно стрелять. Беру на мушку и жду когда мишка выйдет на открытое место. Вышел молдаванин…
В темноте я оказывается, скрадывал молдаванина. Молдаванин прошел мимо, не заметив меня. Я тут же прислонился к ближайшему дереву и закурил, выкурил подряд, наверное, штук пять сигарет. Стало светлее, охотиться расхотелось, да и толку от охоты уже не было, я пошел к костру. У костра сидел Бобер, кипятил чаек. Я рассказал ему о своем приключении. Бобер тоже, оказалось, пытался обезопасить остальных от этого медведя, и точно также ему расхотелось охотиться. Кого из нас он скрадывал, так и не сказал. Предложил мне не принимать случившееся близко к сердцу. Ошибки у всех бывают.
Скоро подошли молдаване, и подсели к костру. Все были без добычи и вспоминали вечернего глухаря-скрипуна. Получилось как предсказывал Бобер. Опять ХИ-ХИ и ХА-ХА. В это время, метрах в семидесяти на корабельной сосне уселся скрипун. Бобер потихоньку командует, стреляем на раз-два. Выстрелом из всех стволов мы его достанем. Прицелились и по команде пальнули. Глухарь комом повалился на землю, но перед самой землей оправился и спланировал куда-то за деревья. Одели лыжи и побежали искать добычу.
Искали долго, когда услышали выстрел, пошли к костру. Точно, один из молдаван несет уже закостеневшего глухаря и рябчика. Говорит, что услышал посвист рябчика и после выстрела увидел недалеко от убитого рябчика засыпанного снегом глухаря. Снег был с водой и видимо поэтому, глухарь так быстро застыл.
Часам к девяти (утра) подошли к Химдыму. Солнце изрядно припекало. Еще издали были слышны детские крики. Бобер расцветал, прям на глазах. Он думал, что это играют его дети. Подошли (на лыжах) поближе и увидели, что это дети Леши Хохла купаются в луже на дороге. Разделись до нага и бегали с брызгами, по луже туда и сюда. Нас, случайно встречал сам Хохол, и он на экстремальные игры своих детей не обращал никакого внимания. Насчет нашего глухаря он сказал, что для скрипуна глухарь больно черен и слишком бородат. Он дней десять назад потерял там подранка и возможно этот глухарь его.
Действительно, у глухаря были уже запавшие глаза и он полноправно принадлежал Хохлу.
Продолжение следует в
